ВЛАСОВ Гурий Андриянович

Деятель строительства, один из первостроителей Марийского целлюлозно-бумажного комбината и самого города Волжска.

Уроженец здешних мест, он прошел большой жизненный путь. В 1914 году его, марийского парня, взяли в солдаты. Прошел империалистическую войну. После революции служил в Красной Армии. Работал каменщиком на новостройках страны, на Челябинском тракторном.

Вернувшись в родные края, узнал, что рядом с его деревней сооружается новый комбинат — Марийский целлюлозно-бумажный. И снова потянуло к знакомому делу. У марийцев так говорят: когда тебя ждет работа — ходить и думать о ней труднее, чем выполнить ее.

Гурий ВЛАСОВ получил бирку № 33. Это означало, что он тридцать третий человек, который пришел на стройку, и по этой бирке ему будут выдавать заработную плату.

Им, первостроителям, пришлось валить столетние сосны, укреплять берег, корчевать пни, прокладывать дороги, срезать бугры и засыпать пахнущие гнилью болота, выравнивать строительную площадку и строить рабочие бараки. Гурий Андриянович сразу окунулся в разноголосицу дел. Было трудно: не хватало рабочих рук, не хватало строительных материалов, не хватало всего и лишь упорства, настойчивости не приходилось занимать людям. Их не пугала тяжелая ручная работа. Ведь на стройке в ту пору не было ни одного экскаватора, ни одного башенного крана, короче говоря, никакой техники, если не считать примитивные краны-укосины и растворомешалки. Позднее здесь появились тракторы и ленточные транспортеры.

Гурий ВЛАСОВ взял в руки мастерок, в помощники ему дали парней, женщин-работниц и сказали: обучи их. Исподволь дело в бригаде налаживалось. Гурий Андриянович часто вспоминал безоблачный голубой апрельский день, в самый канун 1-го мая 1935 года. Строители собрались на митинг— закладывались фундаменты первых зданий. Трибуны не делали, говорили прямо с лесов. Гурий ВЛАСОВ взял в руки первый камень, как-будто взвесил его, полюбовался им и сказал:

— Вот с этого кирпича все начинается, здесь будет механическая мастерская.

Кирпич за кирпичом ложился в стены, они росли, поднимались, но люди были всегда выше—на строительных лесах. Начинали с того, что учились строительному делу, работали, старались. Но Гурий чувствовал: нет в их труде какой-то внутренней пружины, а без нее и часы не ходят.

В пору этих раздумий пригласил к себе Власова председатель профсоюзного комитета. Посмотрел он на Гурия Андрияновича и говорит: Вот Стаханов — большого умения человек. Опять в газетах пишут о нем. Обычную норму в 14 раз перекрыл.

Гурий Андриянович согласно кивнул головой, но председатель вдруг подступил к нему с вопросом:

А какое у тебя, Власов, на этот счет соображение?

В точку угодил председатель.

Правильно,— горячо заговорил Гурий Андриянович.— Нет у нас в работе трудового азарта. Давайте вот с чего начнем: мы будем с бригадой САВЛУКОВА соревноваться. Знаю я его — мой ученик, а сейчас сам бригадирит.

И вот наступил он, первый день соревнования. Готовились к нему загодя, повесили кусок рельса--«звоночек». Утром просигналили, и обе бригады одновременно начали кладку. Весь день работали споро, исподтишка поглядывая друг за другом. Снова зазвонил «звоночек», но это теперь уже конец работы. Тут же сделали подсчет: впереди оказалась бригада ВЛАСОВА.

На бумстрое развивалось новое движение, ломавшее старые нормы.

Гурий Андриянович стал на стройке одним из первых ударников. Он все больше совершенствовал свое мастерство, особенно после того, как побывал в Азовстали у знатного строителя страны и перенял у него передовой опыт, поработав в пару с ним на строительстве.

ВЛАСОВ щедро делился приобретенным опытом. Даже приехав в Йошкар-Олу на слет ударников, Гурий Андриянович первым делом пошел на строительную площадку Дома Советов и, надев фартук, начал кладку. Глядели на его работу приехавшие на слет люди и верили, что такой мастер действительно может уложить за смену много тысяч кирпичей. А какой-то каменщик, поработавший с ВЛАСОВЫМ, сказал сконфуженно:

Не видывал еще такой кладки. Просто не угонишься. Как машина.

А перед ним стоял обычный человек, невысокого роста, тонкий в кости, только руки у него были сильные, узловатые и удивительно быстрые и ловкие.

Много лет прошло с тех пор, да каких лет! Потом Гурий Андриянович любил пройти по своему родному городу и посмотреть, как стоят здания, построенные им. На пенсии есть время для любительских «экскурсий», в которых он сам себе и экскурсант и экскурсовод. Впрочем, его «экскурсии» иногда заканчиваются самым неожиданным образом. Перестраивали как-то клуб Марбумкомбината. Сроки поджимали, многие волжане пришли тогда на помощь строителям. Не усидел дома и пенсионер ВЛАСОВ: двадцать дней он отработал на клубе.

Приятно было видеть Гурию Андрияновичу, как хорошеет город его молодости, город, который он сам строил; и эти школы, и жилые дома, и комбинат. И фундаменты под бараки он ложил, и то, что их теперь, считай, не осталось — пошли на слом, ему просто радостно: люди переехали в новые квартиры. Вот и тот дом, который в свое время не успел достроить Власов, подрос: появился третий этаж.

Таков он, коммунист Гурий Андриянович ВЛАСОВ. В его жизни — судьба целого поколения. У Власова много трудовых наследников, которые под его руководством овладевали строительным делом в школе фабрично-заводского обучения. И вот они, свидетельства признания людей: Почетные грамоты Президиума Верховного Совета Марийской АССР, памятные подарки, целый набор мебели, преподнесенный ему за ударную работу в 1936 году. Эти знаки признания бережно хранит ветеран труда, а все, что построено им и тысячами таких же созидателей, как он, то останется людям.