КИСЛОВ Михаил Гаврилович (1867 год, с.Юрино Юринская волость Васильсурский уезд Нижегородская губ./ ныне п.Юрино Юринский район РМЭ – ноябрь 1924 год г.Нижний Новгород.).

Представитель сферы бизнеса, крупнейший предприниматель Юрино в начале XX века, меценат. Имел самый крупный кожевенно-рукавичный завод (40 дубильных чанов), самое высокое качество товара, самые большие торговые связи, больше других премированное на выставках производство...

В собственности КИСЛОВА также находился двухэтажный дом на улице Советской поселка Юрино, который сегодня своим размером и видом как-то не убеждает, что он принадлежал самому крупному юринскому предпринимателю. Хотя это именно так.

Приведем дословно текст рекламной заставки и путеводителя-расписания на 1910 год пароходного общества «Русь» (на просторных пароходах этой компании любили возить сырье и товар юринские заводчики): «Италия - Генуя, 1908 г. Производство премировано на выставках серебряными и золотыми медалями. Кожевенно-рукавичный завод в с. Юрине Васильсурского уезда Нижегородской губ. Михаила Гавриловича Кислова. Продажа рукавиц, выделанных бараньих кож, шерсти разных сортов и проч. Торговля производится при заводе в с. Юрине, в Нижегородской ярмарке, Юринское подворье. Годовое производство до 800000 пар рукавиц.

Адрес для писем: с. Юрино Нижегородской губ. М.Г. Кислову. Телеграмм: Юрино, Михаилу Кислову».

Юринские рукавицы пользовались спросом: покупались не только на ярмарке или в Юрине, но и шли прямым назначением на строительство железных дорог, на рыбные промыслы, в морские порты, для рабочих рудников и шахт. В основном после договорных сделок, заключаемых на Нижегородской ярмарке. И не только кисловского производства. Но это считалось лучшим, на него равнялись, стремились выпускать «как у Кислова», оборот сделать «не хуже Михаила Гавриловича». И если вспомнить основные черты первенствующего: мягкий характер, уступчивость и природную деликатность, то невольно удивишься, как при наличии многочисленных конкурентов, жестких законов рынка большой кисловский корабль был не только непотопляем, но и никогда не садился на мель. Почти загадка. Хотя если вспомнить о смекалке, расторопности, умении жить не одним днем и об уме, то, может, никакой загадки и нет. Не сразу, конечно, это производство стало известно в России и за границей. Начиналось, как и у других, с семейного занятия выделкой кож. Богородчанин Иван Петрович Кислов, бывший крепостной, переселен был в Юрино, здесь и начинал свой промысел (умер в 1883 г.). А имена его сыновей Гаврилы и Степана связаны уже с основательным развитием ремесла.

Старший сын Гаврилы Ивановича Михаил Гаврилович унаследовал и развил производство, вывел его не только на всероссийский, но и на международный рынок.

А сейчас вернемся к дому КИСЛОВА. Из давних разговоров-воспоминаний о Михаиле Гавриловиче (в наши дни и порасспросить-то уже некого) сложился образ человека незаурядного, с интересным обликом - и внутренним, и внешним. Высокий, вдумчивый, спокойный, не признававший словесной трескотни и пустого балагурства. «За каждое слово надо отвечать», - говорил иногда знакомым, не поучая, а как бы вслух о себе.

Послушать его, как вспоминали, было интересно, никакого пустозвонства, не про Фому - про Ерему, а всегда что-то дельное, какая - то мысль. Никакого высокомерия и чванства, ни важности, ни самодовольства, хотя в его положении другие могли бы иногда и показать свой норов.

Как-то приехав из Нижнего ночью, он не стал ждать лошади (не успели встретить), пошел с пристани пешком. Подошли в лугах незнакомые (кто-то из приезжих), отобрали деньги, оставшиеся после поездки, и скрылись в темноте. Михаил Гаврилович не заявил в полицию, домашним ничего не сказал и вообще не рассказывал об этом. Но все ж^об ограблении как-то стало известно. Полицейский чин пришел расспрашивать о приметах преступников, о месте, сумме. В ответ услышал: «Что вы, что вы! Ничего не было. Вот и деньги целы!» Кислов не хотел, чтобы из-за него подняли шум, сплетни, мог пострадать непричастный.

Как правило, М. Г. КИСЛОВ помогал нищим в поездках, погорельцам, своим рабочим в случае постройки дома, женитьбы, делал подарки при рождении первенца, давал денег на покупку коровы, если она пала, а также уходящим в армию.

Коренной юринец A.M. Артемьев часто вспоминал, например, как на проводах рекрутов Михаил Гаврилович дал ему вместо напутствия некоторую сумму. Он отказывался, но пришлось взять, Кислов настоял: «Что ты, что ты, бери, пригодятся!»

Был религиозен, но религиозность не делал показной. И вклады в церковь давал так, чтобы о них поменьше знали. Отец его Гаврила Иванович в свое время выделил значительную сумму для постройки новой каменной церкви.

Михаил Гаврилович считал долгом помогать родне. Его младший брат Николай Гаврилович (1873-1955 гг.) был неудовлетворен занятием отца, уехал учиться в Москву. Михаил Гаврилович регулярно посылал ему деньги, содержал его все годы учения, да и после не забывал.

Отношения их очень напоминают жизнь Василия Николаевича и Ильи Николаевича Ульяновых (дяди и отца Ленина): старший брат работал (учиться не пришлось), вел дело, всячески помогая Илье, пока тот не закончил гимназию и Казанский университет.

Самому Михаилу Гавриловичу серьезно учиться не пришлось, окончил только три класса, а брат Николай, благодаря бескорыстной поддержке, одним из первых в Юрине получил высшее техническое образование - окончил известный вуз (теперь имени Баумана) и получил специальность инженера-котельщика. Остался в Москве, женился на одной из дочерей козьмодемьянского лесопромышленника А. И. ШИШОКИНА и положил начало московской ветви рода Гаврилы Ивановича.

Помогал Михаил Гаврилович и многочисленной родне Анны Васильевны (вторая жена). После смерти первой жены (от родов) молодой вдовец послал сватов на Ветлугу, невеста должна была быть только с Ветлуги - таковы были его желание и просьба. Сваты навестили и Красный Яр, и Галибиху, и Щербачиху, откуда и привезли невесту.

Вторая жена М.Г. КИСЛОВА была широкой русской натуры, с жизнерадостным характером, доброжелательной и никогда не унывающей. По поговорке: в здоровом теле - здоровый дух. Внешне она напоминала кустодиевских красавиц. Оказалась хорошей хозяйкой. Запах пирогов, почти постоянно кипящий самовар в окружении разного варенья да говор гостей (конечно, и с Ветлуги( - главные приметы гостеприимного кисловского дома тех лет. А сад был в другом конце Юрина, на окраине (ныне улица Октябрьская пос. Юрино).

За домом был лишь двор с постройками.

На месте двухэтажного дома до 1875 года стоял одноэтажный деревянный дом, построенный дедом Иваном Петровичем. Пришел однажды Миша КИСЛОВ из школы (учился в 1-м классе), а дома нет, почти весь разобран, старые бревна отвозят. Увидел и сразу заплакал. Не успели ему утром объяснить, что дом сегодня будут ломать, а потом начнут строить новый, а пока будут жить у родственников.

В конце 1876 года перешли в отстроенный каменно-деревянный дом с мезонином. В этом доме Михаил Гаврилович прожил не очень долгую жизнь. Здесь встречал все удары судьбы: смерть отца и матери, раннюю кончину первой жены, а вскоре - первенца, здесь же умерли оба его сына от второй жены, в грудном возрасте и двух лет (Вася и Саша). Были и еще «подарки», уже после 17-го. Сюда привезли поздней осенью гроб с покойным хозяином (уже не дома, а комнаты внизу).

КИСЛОВ погиб по нелепой случайности - от заражения сибирской язвой. Она часто подстерегала юринцев, имевших дело с привозной овчиной, но в случае пореза ранку тут же прижигали, и все обходилось. В эту осень Михаил Гаврилович только что вернулся из Ташкента с большой партией овчин для артели (работал служащим в отделении Нижгубкожа, выполнял часто обязанности снабженца, так как знал поставщиков, имел большой опыт). По приезде вымылся в бане, там как-то нечаянно задел на щеке прыщик, а воспользоваться испытанным способом кожевников - прижечь - забыл. Вскоре заболел. Увезли его в Нижний, сделали операцию, но он не выдержал, скончался (было уже поздно). Умирал тихо, попросил только, чтобы похоронили в Юрине.

...И вот унылая, пустынная Волга. Плывет вместе с осенним льдом лодка мимо припорошенных первым снегом берегов, сидят трое в зимних шапках, в шубах, в чесанках с галошами. Это бывшие его рабочие. Прислушиваются к тревожному шуршанию льда за деревянными бортами, думают, где пристать на ночлег и вынести на берег гроб.

Хоронили Михаила Гавриловича у церкви, справа от паперти, у юго-западного угла. Проводить пришли очень многие, редко так заполнялась народом почти вся Базарная площадь (Красная площадь).

И колокол гудел в тот день на колокольне. А потом при разрушении куполов и колокольни могила Кислова, как и другие, была завалена щебнем, арматурой, известкой. Долго лежали эти следы варварства у стен церкви. О могилах пришлось забыть. Щебень впоследствии увезли, но осталось уже голое место, покрытое сейчас угольным шлаком.

У Михаила Гавриловича были брат и четыре сестры. Две умерли в детстве. Евдокия Гавриловна в замужестве стала Овсянниковой и прожила большую часть жизни в Казани. Младшая сестра Татьяна Гавриловна (1876-1956 гг.) выдана была за Лосева Михаила Николаевича и всю жизнь прожила в Юрине. Поженившись, они вскоре, в 1896 году, построили свой дом (каменый, красный). Михаил Николаевич также начал кожевенно-рукавичное производство (умер в Юрине в 1922 году). Их дети, племянники Михаила Гавриловича: Михаил, Мария, Вера и Надежда.

Единственный брат Михаила Гавриловича КИСЛОВА - Николай Гаврилович (1873-1955 гг.), о нем уже упоминалось, стал после отъезда на учебу московским жителем, а дети его Александр и Елена коренными москвичами. Сейчас уже нет в живых никого - ни юринских племянников, ни московских.

Единственная дочь Михаила Гавриловича Аполлинария Михайловна после смерти матери (Анна Васильевна скончалась вскоре за Михаилом Гавриловичем, в 1925 г.) переехала в Казань, в 1942-1949 годах жила в Юрине. Затем снова в Казани до последних дней (1974 г.).

О нём: Лосев Г.П., Лосева З.Н. Юрино:ВСПОМНИТЬ И НАЗВАТЬ. – Йошкар-Ола: Издательство Марийского полиграфкомбината, 2007. – 228 с.